О том, как над Тайсоном издевались, когда он был в 6 классе:

Тайсон никогда не забудет, как с него постоянно срывали очки и швыряли их в проезжающие мимо машины. Или когда мальчики кинули их в цистерну грузовика для перевозки бензина, или когда разбивали их о стену школы, или когда их просто растаптывали. Тайсон: «Они разбивали мои очки раз за разом, а я стоял как полный дурак. А некоторые из них толкали и избивали меня, и я не осмеливался ответить им». Старшие ребята стали звать его «девчонкой» или «трусом» и смеялись над его очками и его неспособностью защитить себя. «Я просто очень боялся драться», – говорит Майк Тайсон. И вскоре Майк устал быть мальчиком для битья. 

Как Кас Д’Амато помог ему:

«Люди думают, что я был рожден таким, какой я есть сейчас. Они не знают чего стоило стать таким как сейчас. Тренировки, когда приходится повторять и повторять что-нибудь пока тебе не станет больно. Глубоко в себе ты говоришь , я больше не хочу этого делать и опять продолжаешь тренироваться. Раньше я всегда думал, что был трусом из-за того, как я себя чувствовал. Кас был со мной, когда я в нём нуждался. Кас всегда объяснял, ты должен сам создавать свой характер и учиться быть лучше. Он отличался от всех, кого я когда-либо встречал, потому что идея для него значила больше, чем что-либо, больше чем деньги, больше чем здоровье, больше чем его жизнь. Он бы принес в жертву что угодно ради идеи, в которую он верил».

Кас Д’Амато часто говорил:

«Ты можешь быть чемпионом. Даже в молодом возрасте. И я верил в него. Я развил в нем такую уверенность в себе. И мы сделали это. Это была судьба. Что бы не случилось». И он говорил о временах, когда его может не быть рядом. Но он говорил: «Не смотря ни на что… работа должна продолжаться».

Из разговора с прессой после боя с Эдди Ричардсоном, 13 Ноября 1985 года, всего через девять дней после смерти Каса Д’Амато:

«Единственный способ, которым я мог заставить Каса гордиться мной – это стать чемпионом мира. Ничто не должно помешать этому. Я собираюсь биться через неделю и буду делать это лучше».

После победы над Бербиком и становления самым молодым чемпионом мира в тяжелом весе:

«Этого момента я ждал всю мою жизнь с момента начала занятий боксом… Бербик был очень силен… Я не думал что он будет так же силен как и я… Мой рекорд будет длиться вечно, его никогда не побьют… Я хочу жить вечно… Я отказываюсь проигрывать… Меня нужно будет убить чтобы победить… Я пришел чтобы выиграть титул чемпиона мира в тяжелом весе, что и сделал… Я хочу посветить свой бой моему великому настоятелю, Касу Д’Амато. Я уверен, что он смотрит на меня сверху, разговаривает со всеми великими боксерами и говорит, что мой мальчик сделал это… Я думал, что он был сумасшедшим белым парнем…он был гением…всё что он сказал  случилось».

Тайсон об уходе из бокса после победы над Спинксом:

«Дон Кинг думал, что я шучу, но когда он узнал, что мои намерения очень даже серьезны, он уже не смеялся. Я не хочу больше этого. Я любил бокс, но ничто не длиться вечно… Я решил, что время двигаться дальше».

«Когда звучит гонг, больше нет чемпионов и претендентов. Чемпион восходит на ринг, и чемпион покидает его. На ринге только два боксера, которые бьются за титул между этими двумя моментами».

«Я был подростком, и моей единственной целью было быть лучшим в мире. Когда люди говорят о старых боксерах, некоторые из них скажут «он хорошо двигался» и т.п. и я хочу, чтобы люди говорили обо мне так же».

Майк Тайсон о своем росте:

Когда я был молодым, я всегда думал: «Я карлик. Я никогда не выросту. Я никогда не смогу ничего сделать значительного, потому что я слишком маленького роста для любых видов спорта. Но затем я начал верить в себя и у меня все получилось».

О тренировках:

«Никто не хочет вставать в 4 утра и идти бегать, когда еще совершенно темно, но это необходимо. Единственная причина, почему я это делаю так рано – это потому, что я верю в то, что никто другой не делает это. И это дают мне маленькое преимущество».

«Самая трудная часть боя – это тренировка, потому что.. верьте или нет, самая простая часть боя – это сам бой. За месяц до боя, единственное о чем я думаю – это только тренировки. Постоянные тренировки. Я люблю тренироваться, но иногда становиться скучно, потому что это постоянные повторения. Опять и опять одно и тоже, опять и опять».

«Настоящая свобода – это когда у тебя ничего нет. Я был свободнее, когда у меня не было ни цента».

После боя с Джеймсом Бастером Дагласом (первое поражение Майка Тайсона):

«Было то, что было. Я не один из тех, кто оправдывается».
«Я ожидаю с нетерпением своего возращения. Я потерял в жизни больше, чем выиграл, поэтому, поверьте мне, я понимаю, в какую ситуацию я попал, и  могу с ней справиться. Я могу справиться с неприятностями».

«Я испуган каждый раз, когда я выхожу в ринг. Все зависит от того, как к этому относиться. Вот то, что нужно делать, встать на ноги, сжать каппу зубами и сказать себе: «Поехали!».

«В боксе у всех идет все хорошо, за исключением самого боксера. Он – единственный, кто находится на скользкой дорожке. И кого все покидают, когда он теряет контроль. Он иногда становится безумным, прикладывается к бутылке, потому что на него оказывается постоянное давление, из-за которого люди теряют контроль над собой».

Майк Тайсон о том, что он отличный финишер (умение боксера закончить бой (нокаутом) после, например, нокдауна):

«Когда ты отличный финишер, ты быстро становишься популярным. Джо Льюис, Рей Робинсон, Рей Леонард – все они владели этим искусством в совершенстве. Когда была возможность, они выбрасывали на противника все, что имели. И роняли противника».

Майк Тайсон о дисциплине:

«Без дисциплины, не имеет значения насколько ты хорош, ты ничто! Когда-нибудь, ты встретишь крутого парня, который выдержит самые твои лучшие удары. И будет продолжать наступать, потому что он сильный. Не лишайся силы духа и мужества. Это время, когда дисциплина вступает в игру».

Майк Тайсон о смерти Каса Д’Амато:

«Когда я вставал утром, он всегда делал мне завтрак. Теперь его больше нет со мной. Я стараюсь делать то, что я делаю. Но кого это волнует? Я люблю свою работу, но я не счастлив быть победителем. Я бьюсь со всей душой, выкладываюсь по полной. Но когда все заканчивается, нет Каса, чтобы сказать мне как я выступил, нет матери, чтобы показать ей газетные вырезки».

«Сейчас я скажу что-нибудь и через 25 минут, в зависимости от серьезности того, что я сказал, это будет известно на другой стороне мира».

«У всех есть план ведения боя со мной до тех пор, пока я не нанесу свой удар».